Механика Небесных Врат - Страница 102

102

– И что? – спросил Конрад. – В нашем училище эта история тоже была популярной. Но поскольку магия у нас не приветствовалась, то за распространение подобных историй можно было схватить пару нарядов вне очереди.

– Конрад, они знают, – сказал Ланье, повернувшись и взглянув в глаза своему другу. – Совет Магов, Ложа Магистров, ваш Канцлер… Они знают о Вратах. Они не могут не знать, из-за чего именно случилась величайшая война между народами. Но они прилагают все усилия, чтобы скрыть эту информацию. Маги прячут ее в недрах Тайного Ордена, нам внушают, что это миф, а у вас вообще запрещены упоминания о любой магии.

Конрад прошел несколько шагов, прежде чем осознал слова Ридуса. Вспомнив о том, что именно посол приказал доставить его живым для допроса, механик остановился.

– Постой, – враз охрипшим голосом сказал он. – Ридус, этого не может быть. За это время кто-нибудь из них открыл бы Врата. Нашли бы способ, ты правильно сказал. Маги, например. Или магистры.

– И вызвали бы тем новую войну? – осведомился Ланье. – Уж наверняка остальные не стали бы просто глазеть на то, как их противник открывает легендарные Небесные Врата.

– Благие небеса, – пробормотал Конрад и зашагал вперед, пытаясь нагнать Ланье.

– Ты знаешь, что это не первая война, что разразилась на этом месте? – осведомился тот. – То, что случилось две сотни лет назад, лишь результат вражды двух народов. А то, что случилось раньше, именно и раскололо некогда единый народ на две части – магов и механиков. И лишь много позже, после страшной войны, от них отделились магистры.

– Я слышал что-то такое про единый народ, – пробормотал Конрад. – Но о тех временах сохранилось очень мало рассказов. Все исторические хроники, если они и были, уничтожила война.

– Или о них просто не рассказывают в училищах для юных механиков, – заметил Ланье.

– Может быть, – отозвался Штайн, – теперь я уже не уверен в том, что учился нужным вещам. Может быть, стоило больше уделять времени урокам истории.

– Вряд ли бы это помогло, – буркнул Ланье. – Боюсь, что все намного хуже, чем кажется.

– К чему ты клонишь? – осведомился Конрад.

– Знаешь, – сказал магистр. – Я все время думал о том, что я сделал не так. Теперь я думаю о том, что делаю сейчас и что, возможно, я еще сделаю.

– Не понимаю, – хрипло сказал Конрад, чувствуя, как в висках барабанной дробью бьется пульс.

– Я думаю о том, не делаем ли мы сейчас самую главную ошибку в своей жизни? – задумчиво произнес Ридус. – Что, если вместо неисчислимых благ открытие Небесных Врат принесет нашему миру лишь войны и страдание?

Конрад не ответил. Он молча шагал вперед, размышляя над словами друга и пытаясь усмирить бившееся, как испорченный движитель, сердце. Ланье, конечно, перегибает палку. Возможно, он немного не в себе из-за того, что случилось в подвалах Магиструма, и его подозрительность слишком обострилась. Но в его словах есть доля правды. Сейчас Штайн даже не мог сказать, верит он другу или нет. Тут не вопрос веры. Все это лишь предположения, догадки, фантазии, писанные вилами на воде. В этой области он никогда не был силен, Конрад предпочитал работать с фактами. А их было не так уж много.

– Предлагаешь повернуть? – наконец спросил он. – Бросить все, вернуться обратно в Магиструм?

– Не знаю, – признался Ланье. – Если бы я знал что-то наверняка, то, возможно, и вернулся бы. Но все это лишь мои догадки. А реальность такова, что в Магиструме нас всех ждет смерть. Маги не оставят нас в покое. А если мое предположение верно, то нас всех ждет незавидная судьба, даже если мы ускользнем от членов Тайного Ордена. Меня навеки запрут в каком-нибудь подвале, а быть может, и казнят, чтобы скрыть эту историю.

– Меня так точно расстреляют, – буркнул Конрад. – Не за тайну, так за измену.

– Верден прав, – сказал Ланье, высматривая фигуру мага в сгустившихся сумерках. – Он сказал, что только открытие Врат и широкая огласка может спасти его шкуру. Возможно, это касается нас всех. Если мы сделаем это, то больше не будет смысла хранить тайну. Останется только месть.

– Но если мы можем принести миру войну, то, может, стоит отступить? – отозвался Конрад, чувствуя в груди неприятный холодок страха. – Может, стоит умереть, чтобы не выпустить в наш мир ужасы войны?

– Может быть, – согласился Ланье. – Если бы мы только знали это наверняка. Ведь, может быть, прав на самом деле ты. И даже если наши правители знают тайну Небесных Врат, то просто не могут договориться, как делить блага. А умирать из-за их жадности было бы невыразимой глупостью.

– Тут ты прав, – отозвался Конрад. – Ты просто не представляешь, как ты прав. Ты бы видел, как живут крестьяне на равнинах. Целые народы, племена прозябают в нищете. Такое впечатление, что они отстали от нас на века. Многие у нас думают, что это нормально, что их так и надо держать отсталыми и пользоваться плодами их рабского труда, не допускать их в наши города и не обучать их наукам. Но я так не считаю. Когда я говорю, что мы должны принести блага всему нашему миру, я имею в виду не только Механикум, Магиструм и Малефикум.

– Я не думал об этом, – признался Ланье. – Но думаю, что ты прав. На кон поставлено слишком многое, чтобы решать все, руководствуясь только слухами и предположениями.

– Нам не хватает информации, – согласился механик. – Ридус, мы ничего толком не знаем. И не можем принять верное решение сейчас.

– И принять его последствия, – мрачно заметил магистр, припомнив слова мага.

– Нужно узнать, что скрывают Врата, – твердо сказал Конрад. – Быть может, у нас еще не получится их открыть. Пока что мы делим шкуру неубитого медведя.

102